Говорят, между творческими людьми закономерны разногласия, но в Переулке никто не болен злокачеством зависти. Поэтому художники ходят в гости друг к другу не для жарких дискуссий, а для мирной беседы. Каждый рассказал другому свою историю - вот она, перед вами.

Екатерина Нистратова

Рисунок Автора

Последний выбор

Раннее сентябрьское утро застало отца Михаила на последнем этаже петербургской железобетонной громады. Какой-то самоубийца решил уйти из жизни с молитвой.

Несмотря на изнуряющие приступы ревматизма и преклонный возраст, священник без колебаний согласился помочь. Спасатели во дворе сообщили, что решивший покончить с собой ещё совсем молод и, судя по дорогой одежде, из состоятельной семьи. Такие случаи, как правило, были одними из самых сложных, - зацепку для спасения души (и тела) несчастного приходилось искать по ходу разговора. Иными словами, предстояла тяжёлая работа.

Отец Михаил, оказавшись на месте, вынужден был устроиться на подоконнике, - самоубийца стоял за окном на довольно узком карнизе и периодически выкрикивал угрозы в адрес тех, кто пытался приблизиться к нему. Исключение он сделал лишь для священнослужителя.

Игорь, - так звали несчастного, пытался держать себя в руках, но был бледен, а плотно сжатые побелевшие губы выдавали сильное нервное напряжение. Трагедия могла произойти в любую минуту. Отец Михаил понял, что действовать нужно немедленно.

Священнослужителю ценой невероятных усилий удалось отвлечь молодого человека от созерцания манящей бездны у себя под ногами. Пообещав прочесть позже последнюю молитву, старец настоял на исповеди, стараясь из разговора узнать как можно больше о юноше и найти выход из создавшегося положения.

Немного помолчав, Игорь поведал, что, действительно, у него благополучная семья, друзья, учёба в престижном ВУЗе, но, "очнувшись", однажды он понял, что его жизнь, устроенная состоятельными родителями и знакомыми, на самом деле не стоит ни гроша. В ней нет смысла, а главное - он, Игорь, не приспособлен к ней. Приученный с детства к постоянному попечительству, юноша не мог представить своего существования без вмешательства сильных мира сего. Чтение религиозных книг ещё больше сбило его с толку, а литература философского содержания окончательно укрепила идею суицида (несмотря на всю абсурдность и греховность этого поступка). Игорь понял, что боится будущего, того, что может произойти завтра, через неделю, год. Страх, неуверенность и осознание собственной беспомощности в огромном, жестоком (как правило) мире загнали его на карниз многоэтажки.

Только смерть, - считал он, поверив в загробную жизнь, - может принести успокоение. Люди рождаются в мучениях, нередко затем влачат жалкое существование, прозябают в нищете, сгибаются под тяжестью болезней и умирают, испытывая предсмертную агонию. Боль, слёзы, страдания - всё, что может дать бытие на грешной земле, а мимолётные удовольствия и радости, проходя, делают ещё невыносимее человеческое существование. Так что смерть - единственное средство от всего земного ужаса. Мгновенная физическая боль избавит от бесконечной душевной.

На вопрос не выдержавшего монолога священника: "А что же дальше?" - молодой человек с горячностью ответил, что смерть - это грань, барьер, с переходом за который попадаешь в иной мир. В нём открываются тайны мироздания, находятся ответы на вопросы, поставившие в тупик не одно поколение.

Познание истины, покой, отсутствие страха, а препятствует этому - расстояние от карниза до асфальта.

"Вдруг там ничего нет? Ради чего в таком случае прощаться с жизнью? Где гарантия, что после смерти мы сможем что-то чувствовать, мыслить? Неужели земная жизнь так плоха, что многие спешат поменять её на ад в другом пространстве? Если ты веришь в иную жизнь, руководствуясь религией, то должен знать, что самоубийцам путь в рай закрыт.

Может, стоит хотя бы из любопытства продолжить своё "бренное существование?" - критиковал юношу отец Михаил, мысленно с горечью соглашаясь с ним.

Священник говорил и говорил о радостях жизни, которых был лишён, и не верил своим словам, всё чаще поглядывая вниз. Он знал, что его аргументы слабы и неубедительны.

Оба неожиданно замолчали, с тоской решив, что прав собеседник, и не сказав ни слова, сделали свой выбор, шагнув.

Один - назад на подоконник, другой - навстречу ветру, туда, где никогда не будут беспокоить радикулит и молодые самоубийцы.

Людмила Асташина

СКАЗКА О ЧЕЛОВЕКЕ

Жил-был человек.

Не так уж долго он и жил, но стало ему казаться, что ничего уже не радует его. И однажды, почти отчаявшись, вознёс он руки к небу и попросил у Господа наделить его силою большою, чтобы мог он что-то изменить в этом мире и своей жизни.

Внял Бог молитвам человека. И стал тот ветром, полетел над землёй, гоня облака и качая кроны высоких деревьев. Подумали люди, что ветер перемен прилетел. Распахнули окна и двери, раскинули руки навстречу ему...

Но с грохотом захлопнулись окна от сквозняка, и полетели стёкла, как слёзы Кая.

Обратился тогда человек огнём. Привлёк своим жаром уставших путников. Но пламя обожгло их! Наверное, не тех путников ожидал огонь.

И вдруг увидел человек трёх распятых, решил облегчить их страдания. Обернулся тучею грозовою. Загремела, загудела туча. Но капель было так мало, что не смогли они ни напоить, ни поразить обречённых, и лишь продлились их страдания.

Воскликнул тогда человек: "Господи, за что посмеялся так надо мною?"

И спустился к нему ангел и промолвил: "Если хочешь всего лишь умыться, то не стоит мутить в озере воду.

Если хочешь, чтобы дверь открылась, просто постучи в неё и попроси войти.

Если хочешь согреться, не отворачивайся от солнца...

И зачем просить так много, если ноша тебе не по силам!"

Уходя, обернулся ангел и так, между прочим, добавил: "Одиноко бывает не только маленьким котятам".

И пусть царапающий сказочник в чём-то не прав. Но вопрос, заданный самому себе, был задан вслух, а значит, и тому, кто сидел рядом, а сидящий рядом подумал о том, что ответить.