Философ
Он выдумщик парадоксальных фраз,
И свет очей, и язва мира...
Когда закроет дверь сортира
И оседлает унитаз.
* * *
Я изучал искусство компромисса
В учебниках по классовой борьбе:
За мной гнались толпой хорьки и лисы,
Во мне звучало соло на трубе.
И злые духи нападали честно:
Всегда примерно сто на одного,
И, осеняя мир знаменьем крестным,
Всегда сжимали нож в руке другой.
Я изучал искусство, но довольно
Печальные ответы находил:
Тираны, палачи и, реже, воины -
Любимцы звёзд и всех других светил.
У добрых духов часты выходные,
А на работе очень мучит лень,
Все гуманисты - пьянь, поэты - все больные,
А Царь судьбы - обкуренный, как пень.
Каприз
Человек, встающий в раму,
Весит меньше килограмма,
Его сердце невесомо,
Его чувства изменяют черти с кем...
Снизу, сверху, сбоку – поле,
И ему смешно: доколе
Будет это продолжаться?
Дали хоть бы отлучиться по нужде!
Ему сухо на дожде.
Дождь всего лишь нарисован...
Не мешают львы и совы,
Потому что те – не в цвете,
Потому что те – пока ещё эскиз.
Ему лучше всех на свете,
Потому что он – избранник,
И картина называется “Каприз”.
|
* * *
Кумиры устают повелевать
И бредят садом...
Им снится детство, тёплая кровать,
К которой не придут с клинком и ядом.
Кумиры устают карать и раздавать
Чины и почести своим апологетам;
И машут хвостиком, пытаясь заметать
Пути к правдивым и простым ответам.
* * *
Свежая зелень... Полёт трясогузки...
Твой выход стал узким, примерно таким же, как вход...
Так что же нас ждёт: пример холодов или холод примера?
Вино и гетера или тот, кто к гетере придёт?
Космический лёд оседает на ветках апреля,
Из нас бутерброд все, кто мог бы доесть, - не доели,
Мы навязли в зубах и глазах, и в начале начал...
Наш туземный причал стерегут одинокие пальмы,
Наших душ партизан не сожгут никакие напалмы...
Почему же я зеленью свежей её называл?
* * *
Которую жизнь мешают идти и визжат тормоза,
Которую жизнь лишают нас жизни те, которые "за",
Но если ты видишь в чёрной дали сиянье
зарниц или всполох огня,
То это мой друг высекает искру из себя...
Шагай на Восток, и тебя азиаты сотрут в порошок,
Попробуй на Север, и ненцы сведут к гонорейным блядям...
Но если увидишь, что лучики Солнца стали длиннее
хоть на вершок,
То знай - это он высекает искру из себя.
И если ты жив, то двигать своею душою изволь,
А если ты умер, то пусть о тебе скорбят...
Я чувствовал в жизни много боли, но самая сладкая боль -
Видеть, как друг высекает искру из себя.
|
Сдача
Сдача, как имя. Дайте мне мелкой монетой.
Утро, как холст, на котором начнётся письмо...
Но дело лишь в том, что ты едешь в карете,
или бежишь перед каретой,
Или стоишь на запятках, или горишь в каждом
встречном огне, словно потомок Камо.
Сдача, как имя, просто славянское имя...
Не обижайся, если тебя обзовут.
Если нас съели вчера, то есть один шанс оказаться святыми,
И если твой дом - переполненный храм, то, значит,
не так уж напрасен наш труд.
* * *
У светлого меча всего четыре грани,
Златая рукоять и гарда из лучей...
Но стерегут его драконы с колдунами,
Как самую святую из вещей.
А у моей любви безбожных граней сотни,
И нечем удержать, и незачем молить...
И стерегут её собаки в подворотне,
И поедом едят святую нить.
У светлого меча есть цели. И сомненья
Не будят по ночам, и не тревожат днём.
Разить сердца и плоть - его предназначенье,
И в арсенале - сто один приём.
А у моей любви нет ни причин, ни целей,
Но против чар её бессилен светлый меч...
Её хранит в руке малютка в колыбели
НА ПЕРЕКРЁСТКЕ ВСЕХ ВОЗМОЖНЫХ ВСТРЕЧ.
* * *
Время настало падать в сугробы и есть снег,
И обновить набор новогодних игрушек...
Я мог бы назвать тебе сто тысяч причин своей нелюбви,
Но боюсь, у тебя не будет времени слушать.
Так молятся в первый раз, идя на войну,
Так умирают в первый раз ещё перед боем...
Я мог бы назвать тебе сто тысяч причин, почему я уйду,
Но то, что понятно мне, не всегда понятно обоим.
И если глаза твои перестали греть,
И если то, что внутри, стало серого цвета,
То Дали незачем было жить, а Леннону незачем петь,
Ведь они предо мной - все ответы.
|
Ночной клуб
Кто научил тебя вещать, как БИ БИ СИ?
Я не умею так, но мне б твои заботы...
Ты на работу поздно на такси,
И рано утром на бровях с работы.
Пляж
Изображая трогательный блеф,
Хожу по лезвию, мечтая о пощаде...
Топлю жару в буржуйском лимонаде
И так влюблённо ненавижу всех.
Изображая изощрённый ум
И даже кой-какой житейский опыт,
Сижу с дружком, оценивая попы,
И кушаю орехи и изюм.
* * *
Просто деньги будут не нужны...
И таксисты будут молчаливы.
Перестанут плакать льды и ивы,
И не будут сниться чьи-то сны.
Просто день закончится, и ты
Вдруг придёшь в красивом красном платье,
Будут поцелуи и объятья,
Сказки, и легенды, и мечты...
Просто деньги будут не нужны...
* * *
На всякий случай ты ещё меня помучай,
Ведь я не лучший, что ни говори...
И побольнее уколи, на всякий случай,
Изобразив отсутствие любви.
Я сам, как туча, в этот холод злючий,
Но что нас включит, знает только Бог...
Ты посильнее укуси, на всякий случай,
Чтоб ощутить зубами кровоток.
На всякий случай ты ещё меня помучай,
И я, как Тютчев, напишу шедевр,
Или, как Дуче, заражусь падучей,
И превращусь в воспламенённый нерв.
Я словно пёс из фильма Бертолуччи,
Меняющий улыбку на оскал...
И ты меня прости, на всякий случай,
Чтоб не было обидно за финал.
|
